Как мы пишем, или Ильф и Петров отдыхают

Не могу умолчать по поводу моего с дочерью обобществленного писательского хозяйства и осветить вопрос вполне законный, но весьма устаревший со времен Остапа Бендера в своем однообразии: «Как это вы пишете статьи вдвоем?"
Сначала мне хотелось написать об этом подробно, вдаваясь в детали, рассказать даже о крупной ссоре, возникшей по следующему поводу: писать ли мне очередной пост в романтическом духе или придать ему документальную форму? Не забыть бы упомянуть о том, что участь публикации решилась полным отвержением со стороны дочери. Она безапелляционно заявила, что все напечатанное мной – настоящее «шило» (термин, употребляющийся в газете, где она работает)! Провал был полнейшим и… через полчаса текст был опубликован. Я не придала значения ее словам.

   Потом я решила скрыть некоторые подробности. О наглости свежеиспеченной журналистки решила не вспоминать. А еще потом исключила все мелкие детали. И, наконец, все свелось к банальному копипастингу предисловия из «12 стульев»:

   - Как мы с дочерью пишем вдвоем? Да так и пишем, ругаясь, вдвоем. Как братья (в нашем случае сестры) Гонкуры. Я ищу информацию, а она бракует каждое мое предложение, чтобы хоть немного возвыситься самой. А все началось с трудоустройства «мелкенькой» в одну из местных газет.

Я слева (какбэ)

   - Газета у нас серьезная, - сказала главный редактор (из числа тех, что признают свежайшие новости только после одобрения хозяев печатного издания и утверждают публикацию только тех статей, которые не противоречат политике партии работодателей) дочери при приеме ее на работу, - подписчиков не одна тысяча. Писать надо со всей ответственностью и пониманием направленности издания. Так что никаких печатных «танцулек», особенно в предвыборный период! Заруби себе это на носу!

   После этого она долго рассказывала дочери о формате и целевой аудитории этой газеты.

   - Когда я вижу эти нововведения, эти политические сдвиги в сторону пропасти, мне не хочется читать о культуре и искусстве, мне хочется запретить их!

   - Но ведь у меня есть диплом, - булькала еле слышно «неофитка». – Вторая моя специальность – журналист, мы изучали в университете.

- Засунь свой диплом куда подальше, - ответила главная редакторша и, схватив трубку зазвонившего телефона, который прервал зашедшую в тупик беседу, защебетала что-то очередному протеже своих господ.

   Защебетала, четко показав всем своим видом новой сотруднице, что это разговор всей ее жизни, а посторонним следует покинуть кабинет.

   Все описанное – не вранье. Соврать можно было бы и покрасочнее.

   Дайте такому главному редактору волю, и она даже Парфенова с Навальным разнесет в пух и прах, а сама с утра будет выискивать скучные статистические факты и цифры, считая, что именно таким образом нужно сохранять деловой имидж вверенной ей газеты.

   И все время, пока мы пишем и читаем друг другу очередную статью, над нами реет лик строгой редакторши.

   - А вдруг эта статья окажется слишком несерьезной? Что скажет главный редактор?

   Так что в конце-концов мы решили и постановили:

а) тексты писать по возможности удобочитаемые;

б) буде строгая редакторша снова заявит, что «танцульки» в серьезном издании не нужны, - продать очередную статью ее конкурентам, а саму ее заставить читать длиннейшие отчеты из одних цифр налоговых инспекторов, бухгалтеров и прочих бюджетников – пусть млеет.

   P. S. Однако мы очень сблизились за это время и дочь наконец-то признала: «Одна голова хорошо, а две – лучше!»